Трагедия «Борис Годунов» Александра Сергеевича Пушкина была написана в 1824 – 1825 годах. В произведении автор описал исторические события 1598 – 1605 годов, происходившие в Российском государстве, а именно правление Бориса Годунова и вторжение Лжедмитрия I. Стилистически драма приближена к историческим хроникам и относится к литературному направлению реализм.
Предлагаем прочитать краткое содержание «Бориса Годунова» Пушкина по главам, оно пригодится при подготовке к уроку или для читательского дневника.
Основные персонажи трагедии
Главные герои:
- Борис Годунов – русский царь, убийца царевича Дмитрия (сына Ивана Грозного).
- Григорий Отрепьев – сбежавший монах «из роду Отрепьевых, галицких боярских детей», Самозванец (Лжедмитрий), назвавший себя царевичем Дмитрием, сверг власть Годуновых.
- Шуйский – князь из рода Рюриковичей, служил при Борисе Годунове, «лукавый царедворец».
Другие персонажи:
- Воротынский – князь из рода Рюриковичей.
- Басманов, Пушкин, Мосальский – бояре.
- Отец Пимен – летописец, присутствовал в Угличе во время убийства царевича Дмитрия.
- Марина Мнишек – возлюбленная Григория Отрепьева, знавшая о его обмане.
- Феодор (Федор), Ксения – дети Бориса Годунова.
- Мисаил, Варлаам – бродяги-чернецы.
- Николка – юродивый.
Короткое содержание в прозе
20 февраля 1598 г. Уже месяц, как Борис Годунов затворился вместе со своей сестрой в монастыре, покинув «все мирское» и отказываясь принять московский престол. Народ объясняет отказ Годунова венчаться на царство в нужном для Бориса духе: «Его страшит сияние престола». Игру Годунова прекрасно понимает «лукавый царедворец» боярин Шуйский, прозорливо угадывая дальнейшее развитие событий: «Народ еще повоет да поплачет,/Борис еще поморщится немного, И наконец по милости своей/Принять венец смиренно согласится…», иначе «понапрасну Лилася кровь царевича-младенца», в смерти которого Шуйский напрямую обвиняет Бориса.
События развиваются так, как предсказывал Шуйский. Народ, «что волны, рядом ряд», падает на колени и с «воем» и «плачем» умоляет Бориса стать царем. Борис колеблется, затем, прерывая свое монастырское затворничество, принимает «власть Великую (как он говорит в своей тронной речи) со страхом и смиреньем».
Прошло четыре года. Ночь. В келье Чудова монастыря отец Пимен готовится завершить летопись «последним сказанием». Про¬буждается молодой инок Григорий, спавший тут же, в келье Пимена. Он сетует на монашескую жизнь, которую ему приходится вести с отроческих лет, и завидует веселой «младости» Пимена: «Ты рать Литвы при Шуйском отражал,/Ты видел двор и роскошь Иоанна! Счастлив!» Увещевая молодого монаха («Я долго жил и многим насладился;/Но с той поры лишь ведаю блаженство,/Как в монастырь Господь меня привел»), Пимен приводит в пример царей Иоанна и феодора, искавших успокоение «в подобии монашеских трудов».
Григорий расспрашивает Пимена о смерти Димитрия-царевича, ровесни¬ка молодого инока, — в то время Пимен был на послушании в Угличе, где Бог его и привел видеть «злое дело», «кровавый грех». Как «страшное, невиданное горе» воспринимает старик избрание цареу¬бийцы на престол. «Сей повестью печальной» он собирается завер¬шить свою летопись и передать дальнейшее ее ведение Григорию. Григорий бежит из монастыря, объявив, что будет «царем на Москве». Об этом докладывает игумен Чудова монастыря патриарху. Патриарх отдает приказ поймать беглеца и сослать его в Соловецкий монастырь на вечное поселение.
Царские палаты. Входит царь после «любимой беседы» с колдуном. Он угрюм. Шестой год он царствует «спокойно», но обладание московским престолом не сделало его счастливым. А ведь помыслы и деяния Годунова были высоки: «Я думал свой народ в довольствии, во славе успокоить , Я отворил им житницы, я злато/Рассыпал им Я выстроил им новые жилища…». Тем сильнее постигшее его разочарование: «Ни власть, ни жизнь меня не веселят , Мне счастья нет». И все же источник тяжелого душевного кризиса царя кроется не только в осознании им бесплодности всех его трудов, но и в муках нечистой совести («Да, жалок тот, в ком совесть нечиста»). Корчма на литовской границе. Григорий Отрепьев, одетый в мир¬ское платье, сидит за столом с бродягами-чернецами Мисаилом и Варламом. Он выведывает у хозяйки дорогу на Литву.
Входят приставы. Они ищут Отрепьева, в руках у них царский указ с его приметами. Григорий вызывается прочесть указ и, читая его, подменяет свои приметы приметами Мисаила. Когда обман раскрывается, он ловко ускользает из рук растерявшейся стражи. Дом Василия Шуйского. Среди гостей Шуйского Афанасий Пушкин. У него новость из Кракова от племянника Гаврилы Пушкина, которой он после ухода гостей делится с хозяином: при дворе польского короля появился Димитрий, «державный отрок, По манию Бориса убиенный…». Димитрий «умен, приветлив, ловок, по нраву всем», король его приблизил к себе и, «говорят, помогу обещал». Для Шуйского эта новость «весть важная! и если до народа Она дойдет, то быть грозе великой». Царские палаты. Борис узнает от Шуйского о самозванце, появившемся в Кракове, и «что король и паны за него». Услышав, что самозванец выдает себя за царевича Димитрия, Годунов начинает в волнении расспрашивать Шуйского, исследовавшего это дело в Угличе тринадцать лет назад. Успокаивая Бориса, Шуйский подтверждает, что видел убитого царевича, но между прочим упоминает и о нетленности его тела — три дня труп Димитрия Шуйский «в соборе посещал , Но детский лик царевича был ясен,/И свеж, и тих, как будто усыпленный».
Краков. В доме Вишневецкого Григорий (теперь он — Самозванец) обольщает своих будущих сторонников, обещая каждому из них то, что тот ждет от Самозванца: иезуиту Черниковскому дает обещание подчинить Русь Ватикану, беглым казакам сулит вольность, опальным слугам Бориса — возмездие. В замке воеводы Мнишка в Самборе, где Самозванец останавливается на три дня, он попадает «в сети» его прелестной дочери Марины. Влюбившись, он признается ей в самозванстве, так как не желает «делиться с мертвецом любовницей».
Но Марина не нуждается в любви беглого монаха, все ее помыслы направлены к московскому трону. Оценив «дерзостный обман» Самозванца, она оскорбляет его до тех пор, пока в нем не просыпается чувство собственного достоин¬ства и он не дает ей гордую отповедь, называя себя Димитрием.
16 октября 1604 г. Самозванец с полками приближается к литовской границе. Его терзает мысль, что он врагов «позвал на Русь», но тут же находит себе оправдание: «Но пусть мой грех падет не на меня — А на тебя, Борис-цареубийца!» На заседании царской думы речь идет о том, что Самозванец уже осадил Чернигов. Царь отдает Щелкалову приказ разослать «во все концы указы к воеводам», чтобы «людей на службу высылали». Но самое опасное — слух о Самозванце вызвал «тревогу и сомненье», «на площадях мятежный бродит шепот». Шуйский вызывается самолично успокоить народ, раскрыв «злой обман бродяга».
21 декабря 1604 г. войско Самозванца одерживает победу над русским войском под Новгород-Северским. Площадь перед собором в Москве. В соборе только что закончи¬лась обедня, где была провозглашена анафема Григорию, а теперь поют «вечную память» царевичу Димитрию. На площади толпится народ, у собора сидит юродивый Николка. Мальчишки его дразнят и отбирают копеечку. Из собора выходит царь. К нему обращается Ни¬колка со словами: «Николку маленькие дети обижают Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича». А потом, в ответ на просьбу царя молиться за него, бросает ему вслед: «Нет, нет! нельзя молиться за царя Ирода — Богородица не велит». У Севска войско Лжедимитрия «начисто» разбито, но катастрофи¬ческий разгром отнюдь не ввергает Самозванца в отчаянье. «Хранит его, конечно, провиденье», — подытоживает соратник Самозванца Гаврила Пушкин. Но эта победа русских войск «тщетная». «Он вновь собрал рассеянное войско, — говорит Борис Басманову, — И нам со стен Путивля угрожает». Недовольный боярами, Борис хочет воеводой поставить неродовитого, но умного и талантливого Басманова. Но через не¬сколько минут после разговора с Басмановым царь «занемог», «На троне он сидел и вдруг упал —/Кровь хлынула из уст и из ушей». Умирающий Борис просит его оставить наедине с царевичем. Горячо любя сына и благословляя его на царствование, Борис стремится всю полноту ответственности за содеянное взять на себя: «Ты царствовать теперь по праву станешь. Я, я за все один отвечу Богу…»
После напутствия царя сыну входят патриарх, бояре, царица с царевной. Годунов берет крестную клятву с Басманова и бояр служить феодору «усердием и правдой», после чего над умирающим совершается обряд пострижения.
Ставка. Басманов, высоко вознесенный Феодором (он «начальству¬ет над войском»), беседует с Гаврилой Пушкиным. Тот предлагает Басманову от имени Димитрия «дружбу» и «первый сан по нем в Московском царстве», если воевода подаст «пример благоразумный Димитрия царем провозгласить». Мысль о возможном предательстве ужасает Басманова, и тем не менее он начинает колебаться после слов Пушкина: «Но знаешь ли, чем мы сильны, Басманов? Не вой¬ском, нет, не польскою помогай, А мнением; да! мнением народным».
Москва. Пушкин на Лобном месте обращается к «московским гражданам» от царевича Димитрия, которому «Россия покорилась», и «Басманов сам с раскаяньем усердным Свои полки привел ему к присяге». Он призывает народ целовать крест «законному владыке», бить «челом отцу и государю». После него на амвон поднимается мужик, бросая в толпу клич: «Народ, народ! в Кремль! в царские палаты!/ Ступай! вязать Борисова щенка!» Народ, поддерживая клич, «несется толпою» со словами: «Вязать! Топить! Да здравствует Димитрий!/Да гибнет род Бориса Годунова!» Кремль. Дом Бориса взят под стражу. У окна дети Бориса — Федор и Ксения. Из толпы слышатся реплики, в которых сквозит жалость к детям царя: «бедные дети, что пташки в клетке», «отец был злодей, а детки невинны». Тем сильнее нравственное потрясение людей, когда после шума, драки, женского визга в доме на крыльце появляется боярин Мосальский с сообщением: «Народ! Мария Годунова и сын ее Феодор отравили себя ядом. Мы видели их мертвые трупы. (Народ в ужасе молчит.) Что ж вы молчите? кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович! Н а р о д безмолвствует».
Читайте сочинение по «Борису Годунову» – это итоговая работа по изучению данного произведения в 10 классе.
Короткий пересказ «Бориса Годунова» с цитатами
Автор посвящает памяти
Н. М. Карамзина
Кремлевские палаты
(1598 года, 20 февраля)
Князья Шуйский и Воротынский
Они рассуждают о том, что “народ еще повоет да поплачет, // Борис еще поморщится немного,.. // И наконец по милости своей // Принять венец смиренно согласится…”. Воротынский не верит, что Борис захочет стать государем. Шуйский рассказывает, как он двенадцать лет тому назад был послан в Углич расследовать убийство царевича Димитрия, все указывало на участие в нем Годунова, “…И,.возвратись, я мог единым словом // Изобличить сокрытого злодея”. Но Годунов смотрел в глаза, “как будто правый”. И Шуйский не смог выступить против Бориса. Воротынский удивляется, неужели кровь младенца не беспокоит убийцу? Шуйский уверен:
Перешагнет; Борис не так-то робок!
Какая честь для нас, для всей Руси!
Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,
Зять палача и сам в душе палач,
Возьмет венец и бармы Мономаха…
Они решают “народ искусно волновать”, чтобы избавиться от Годунова.
Красная площадь
Народ
Народ в ужасе из-за отказа Бориса вступить на трон: “О боже мой, кто удет нами править? // О горе нам!” Духовенство призывает народ угово-1Ить царицу благословить Бориса на царствование.
Девичье поле. Новодевичий монастырь
Народ
Собравшаяся толпа не понимает, что происходит. Боясь оплошать, люди [повторяют друг за другом: стараются заплакать и падают на колени. “БоВот черни суд: ищи ж ее любви.
В семье моей я мнил найти отраду,
Я дочь мою мнил осчастливить браком —
Как буря, смерть уносит жениха…
И тут молва лукаво нарекает
Виновником дочернего вдовства
Меня, меня, несчастного отца!..
Кто ни умрет, я всех убийца тайный:..
…все я!
Ах! чувствую: ничто не может нас
Среди мирских печалей успокоить;
Ничто, ничто… едина разве совесть.
Так, здравая, она восторжествует
Над злобою, над темной клеветою.
Но если в ней единое пятно,
Единое, случайно завелося,
Тогда — беда! как язвой моровой
Душа сгорит, нальется сердце ядом,
Как молотком стучит в ушах упрек,
И все тошнит, и голова кружится,
И мальчики кровавые в глазах…
И рад бежать, да некуда… ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.
Корчма на литовской границе
Мисаил и Варлаам, бродяги-чернецы,
Григорий Отрепьев,мирянином;хозяйка
Хозяйка угощает всех вином. Мисаил беседует с Григорием о причине грусти молодого человека, а между тем литовская граница рядом. Но Григорий уверен: “Пока не буду в Литве, до тех пор не буду спокоен”. Мисаил и Варлаам не понимают, чем так привлекательна для Григория Литва. Они сами покинули монастырь и теперь им везде хорошо. “Литва ли, Русь ли”, монахи пьют и веселятся, приглашая Григория с собой, но он отказывается и узнает у хозяйки дорогу в Литву; хозяйка уверена, что он сможет добраться до Луевых гор к вечеру, если не остановят царские заставы.
Григорий испуган: кого ловят? Хозяйка слышала, что кто-то из Москвы сбежал. Она объясняет, что стражники стоят только на дорогах, а в Литву можно попасть по любой тропе, не только торной дорогой. Входят дозорные, они интересуются посетителями корчмы, хотят поживиться за счет монахов. Пристав достает царский указ о сбежавшем из Москвы Гришке Отрепьеве, он подозревает Мисаила. Григорий читает указ. Там сказано, что Отрепьев впал в ересь, сбежал к литовской границе, “царь приказал изловить и повесить”.
Дается и словесный портрет Григория, а он, глядя на Варлаама, дает его описание: “А лет ему вору Гришке от роду… за 50. А росту он среднего, лоб имеет плешивый, бороду седую, брюхо толстое…” Приставы готовы схватить Варлаама, но тот выхватывает у Григория бумагу и читает: “А лет е‑му от-ро-ду… 20… А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой…” Приставы подступают к Григорию, он выхватывает нож, от неожиданности они расступаются, и Григорий выскакивает в окно. Москва. Дом Шуйского Шуйский, множество гостей. Ужин. Шуйский предлагает гостям выпить последний раз за государя. Мальчик читает молитву, потом все расходятся.
Оставшийся Афанасий Михайлович Пушкин сообщает хозяину о полученном от племянника из Кракова письме, в котором сказано, что убиенный в Угличе Димитрий жив: Кто б ни был он, спасенный ли царевич, Иль некий дух во образе его, Иль смелый плут, бесстыдный самозванец, Но только там Димитрий появился. Шуйский не сомневается, что это самозванец. Если народ узнает о нем, “быть грозе великой”. Бояре сговариваются пока молчать. Царские палаты Царевич чертит географическую карту, царевна, мамка царевны Ксения тоскует о недавно умершем женихе. Мамка утешает, что будет и другой жених.
Входит Борис, он искренне жалеет дочь, интересуется занятиями сына: Учись, мой сын: наука сокращает Нам опыты быстротекущей жизни — Когда-нибудь, и скоро, может быть, Все области, которые ты ныне Изобразил так хитро на бумаге, Все под руку достанутся твою. С докладом входит Семен Годунов, он сообщает о прибывшем к Пушкину гонце из Кракова.
Борис приказывает гонца перехватить, Семен уже послал своих людей. Приходит Шуйский, он рассказывает царю о появившемся в Кракове самозванце под именем царевича Димитрия. Борис приказывает перекрыть литовскую границу и спрашивает Шуйского, бывшего тринадцать лет назад в Угличе, не произошла ли тогда подмена царевича?
Шуйский уверен: “Нет, государь, сомненья нет: Димитрий // Во гробе спит”. Борис понимает: “Так вот зачем тринадцать лет мне сряду // Все снилося убитое дитя!.. // Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!” Краков. Дом Вишневецкого Самозванец и раЪег1 Черниковский Самозванец обещает: не пройдет и двух лет, как вслед за ним Русь признает власть католической церкви. Священник благодарит самозванца за столь приятную перспективу. Григорий призывает пришедших к нему русских беглецов и поляков идти войной на Русь.
Курбский рассказывает о своем знаменитом отце, угасавшем в Больший, мечтавшем вернуться на родину; теперь сыну представилась такая возможность. Самозванец обещает беглецам: Мужайтеся, безвинные страдальцы, — Лишь дайте мне добраться до Москвы, А там Борис расплатится во всем. Все кричат: В поход, в поход! Да здравствует Димитрий, Да здравствует великий князь московский! Замок воеводы Мнишка в Самборе. Ряд освещенных комнат. Музыка Вишневецкий, Мнишек Мнишек рад, что Димитрий увлекся Мариной, “дочь моя царицей будет?” Танцуя с Димитрием, Марина назначает ему свидание. Окружающие обсуждают Димитрия и его планы.
Ночь. Сад. Фонтан
Входит Самозванец, он смущен любовью к Марине. Марина требует, чтобы он открыл ей самые заветные мысли, “чтоб об руку с тобой могла я смело // Пуститься в жизнь…” Димитрий готов отказаться от всего ради ее любви: Твоя любовь… что без нее мне жизнь,.. В глухой степи, в землянке бедной — ты, Ты заменишь мне царскую корону, Твоя любовь… Но Марине важен титул Димитрия: …Знай: отдаю торжественно я руку Наследнику московского престола, Царевичу, спасенному судьбой. …Другого мне любить нельзя. Он открывает Марине всю правду о себе: “…Одна любовь принудила меня // Все высказать”.
Теперь же он будет свято хранить эту тайну: Тень Грозного меня усыновила, Димитрием из гроба нарекла, Вокруг меня народы возмутила И в жертву мне Бориса обрекла. Царевич я. Довольно, стыдно мне Пред гордою полячкой унижаться. — Прощай навек. Игра войны кровавой, Судьбы моей обширные заботы Тоску любви, надеюсь, заглушат. …Но — может быть, ты будешь сожалеть Об участи, отвергнутой тобою. Марина рада: Наконец Я слышу речь не мальчика, но мужа. С тобою, князь, она меня мирит. Безумный твой порыв я забываю И вижу вновь Димитрия. Очисти Кремль, садись на трон московский, Тогда за мной шли брачного посла;.. Самозванец решается: “Заутра двину рать”. Граница литовская (1604 года, 16 октября) Князь Курбский и Самозванец, оба верхами Полки приближаются к границе Курбский счастлив ступить на землю предков. Самозванцу же отравляет радость осознание предательства: “…я Литву // Позвал на Русь, я в красную Москву // Кажу врагам заветную дорогу!..”
Полки переходят границу. Царская дума Царь, патриарх и бояре Царь посылает Трубецкого и Басманова против Самозванца. Патриарх рассказывает Борису историю пастуха, исцеленного от слепоты святыми мощами Димитрия в Угличе. Он “тихую молитву сотворил, // Глаза… прозрели…” Патриарх советует перенести святые мощи Димитрия в Кремлевский Архангельский собор, “народ увидит ясно // Тогда обман безбожного злодея,..” Шуйский возражает против этого: “Не скажут ли, что мы святыню дерзко // В делах мирских орудием творим?” Он предлагает поговорить с народом, Борис согласен.
Равнина близ Новгорода-Северского (1604 года, 21 декабря)
Битва Русские войска бегут от ляхов, православные, отказываются идти войной на законного царевича. Димитрий приказывает трубить победу: Ударить отбой! мы победили. Довольно; щадите русскую кровь. Отбой! Площадь перед собором в Москве Народ Люди ждут выхода Бориса из храма, они говорят о Димитрии, как о законном царе. Приходит юродивый Николка, мальчишки его дразнят, а потом отнимают копеечку и убегают. Юродивый плачет и жалуется Борису, появившемуся из храма: Борис, Борис! Николку дети обижают… Николку маленькие дети обижают… Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича. Борис просит Николку помолиться за него. Николка же уверен: Нет, нет! нельзя молиться за царя Ирода — богородица не велит.
Севск Самозванец, окруженный своими Самозванец беседует с русским пленным, от которого узнает, что Борис “очень был встревожен” победой Димитрия. На Москве ежедневные казни, расправы с недовольными, “тюрьмы битком набиты”. Димитрий призывает своих сторонников идти на Москву, поляки робеют. Лес. В отдалении лежит конь издыхающий Лжедмитрий, Пушкин Ляхи рассказывают Самозванцу о своем поражении. А Лжедмитрий спокойно ложится и засыпает.
Москва. Царские палаты
Борис, Басманов
Борис рассказывает, что победа над Лжедмитрием ничего не принесла: Он вновь собрал рассеянное войско И нам со стен Путивля угрожает.
Теперь настала очередь Басманова показать свою доблесть. Борис решает:
…Пошлю тебя начальствовать над ними; Не род, а ум поставлю в воеводы;.. Пора презреть мне ропот знатной черни И гибельный обычай уничтожить.
…Лишь дай сперва смятение народа
Мне усмирить.
Басманов согласен:
…Всегда народ к смятенью тайно склонен:
Так борзый конь грызет свои бразды;
На власть отца так отрок негодует;
Но что ж? конем спокойно всадник правит,
И отроком отец повелевает.
Борис обижен:
Нет, милости не чувствует народ: Твори добро — не скажет он спасибо; Грабь и казни — тебе не будет хуже.
Басманов строит честолюбивые планы: “…У царского престола стану первый…” А Борису внезапно становится плохо, он едва успевает дать сыну наказ:
…Ты царствовать теперь по праву станешь,
Я, я за все один отвечу Богу…
О милый сын, не обольщайся ложно,
Не ослепляй себя ты добровольно —
В дни бурные державу ты приемлешь:
Опасен он, сей чудный самозванец,
Он именем ужасным ополчен…
Но ты, младой, неопытный властитель,
Как управлять ты будешь под грозой,
Тушить мятеж, опутывать измену?
Но бог велик!..
В семье своей будь завсегда главою;
Мать почитай, но властвуй сам собою —
Ты муж и царь; люби свою сестру,
Ты ей один хранитель остаешься.
Феодор боится ответственности:
Нет, нет — живи и царствуй долговечно:
Народ и мы погибли без тебя.
Бориса по обычаю постригают в монахи перед смертью, а бояре присягают его сыну.
Ставка
Басманов вводит Пушкина
Пушкин от лица Димитрия предлагает Басманову дружбу: “…И первый сан по нем в московском царстве”. Басманов боится изменить присяге, но Пушкин его предостерегает:
…Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?
Не войском, нет, не польскою помогой,
А мнением; да! мнением народным.
Лобное место
Пушкин идет, окруженный народом
Пушкин рассказывает народу о победах Димитрия.
Иаков Черноризец написал «Сказание о Борисе и Глебе» в 11 веке. Это один из памятников древнерусской литературы. Краткое содержание «Сказание о Борисе и Глебе» можно прочитать на нашем сайте.
Видео краткое содержание Бориса Годунова
Пересказ по главам в прозе
20 февраля, 1598 год. Кремлевские палаты
Князья Воротынский и Шуйский обсуждают то, что Борис Годунов с сестрой уже месяц «затворились» в монастыре, «покинули все мирское» и это стало причиной волнений в Москве. Однако, по мнению Шуйского:
«Народ еще повоет да поплачет,
Борис еще поморщится немного, <…>
И наконец по милости своей
Принять венец смиренно согласится»,
Иначе «понапрасну лилася кровь царевича-младенца» Дмитрия. Шуйский уверен, что в его смерти виноват Борис Годунов.
Все произошло в точности так, как и предполагал Шуйский – народ начал молить и упрашивать Годунова вернуться на престол. После коротких раздумий Борис соглашается, собирает бояр, и те присягают царю.
1603 год (с предыдущих событий прошло 4 года). Ночь. Келья в Чудовом монастыре.
Отец Пимен, сидя перед лампадой, дописывает летопись, рядом спит Григорий. Проснувшись, монах рассказывает, что уже третий день ему снится все тот же сон: как он с высоты смотрит на Москву, люди снизу указывают на него со смехом, и от страха и стыда он падает вниз.
Григорий огорчен, что за свою жизнь почти ничего не видел, тогда как Пимен участвовал в сражениях и видел «двор Иоанна». Монах начинает расспрашивать Пимена о его жизни и узнает, что тот находился в Угличе во время смерти царевича Дмитрия. Если бы Дмитрий остался жив, то был бы ровесником Григория.
Палаты патриарха. Чудов монастырь
Григорий сбегает из монастыря, сказав, что «будет царем на Москве». О происшествии докладывают патриарху, тот распоряжается поймать монаха и отправить его на вечное поселение в Соловецкий монастырь.
Царские палаты
После своей «любимой беседы» – общения с колдуном, Годунов размышляет о том, что он уже царствует шестой год и «кудесники сулят дни безмятежной власти», но в его душе нет счастья, его ничего не радует. Годунов делился с людьми золотом, предоставлял работу, выстроил новые жилища, однако народ не был благодарен царю за сделанное: «живая власть для черни ненавистна, они любить умеют только мертвых». Истинная же причина душевных терзаний царя таится в муках совести: «да, жалок тот, в ком совесть нечиста».
Корчма на литовской границе
Переодетый Григорий с чернцами Варлаамом и Мисаилом сидят в корчме. Отрепьев расспрашивает хозяйку, как добраться до Литвы. Неожиданно в корчму заходят приставы с царским указом разыскать сбежавшего «злого еретика» Гришку Отрепьева, «изловить и повесить». Вызвавшись прочесть указ, Григорий намеренно меняет описанные приметы на приметы Варлаама. Пристав приказывает связать чернца, но обман раскрывается. Отрепьев выхватывает из-за пазухи кинжал и быстро выскакивает в окно.
Москва. Дом Шуйского. Званый ужин
Пушкин рассказывает Шуйскому, что его племянник прислал из Кракова гонца с новостью – сын Грозного Дмитрий якобы жив, уже успел посетить палату короля и тот пообещал ему помочь. Шуйский не сомневается, что это самозванец и считает, что народ не должен узнать об этой новости.
Царские палаты
Годунов узнает от Шуйского о появлении самозванца Дмитрия. Князь предупреждает Бориса, что Лжецаревич может поднять народ против него. Нервничая, Годунов спрашивает у Шуйского, действительно ли Дмитрий мертв. Князь уверен в этом, более того, вспоминает, о нетленности тела царевича, которое он посещал в соборе тринадцать лет назад.
Краков. Дом Вишневецкого
Григорий собирается объединить русские и литовские силы, чтобы свергнуть Годунова. Самозванец обещает иезуиту Черниковскому подчинить всю русскую церковь Ватикану, казакам – отдать Дон, другим единомышленникам – отмстить за бесчинства Годунова.
Замок воеводы Мнишка в Самборе
Плененный Мариной, Григорий назначает ей тайное свидание ночью в саду и открывается ей, говоря, что самозванец. Однако девушке не нужна любовь беглого монаха, она хочет стать женой московского царя. Марина начинает оскорблять Григория, обещает рассказать о его обмане. Возмутившись, Самозванец отвечает, что русский царевич не боится польской девы. «Наконец я слышу речь не мальчика, но мужа» – Марина, заявив, что не будет с Григорием до тех пор, пока он не свергнет Годунова, уходит.
Царская дума
На заседании царской думы обсуждают, что Самозванец захватил Чернигов. Царь просит бояр и патриарха спасти город, предлагая принести останки Дмитрия в Кремль, чтобы все увидели, что царевич мертв. Однако Шуйский советует пока повременить с этим, вызываясь самостоятельно поговорить с народом.
21 декабря, 1604. Равнина близ Новгорода-Северского
Разгар битвы. Русские бегут под натиском сил Самозванца. Капитаны литовской армии отзываются о Лжедмитрии как об «отчаянном головорезе».
Площадь перед собором в Москве
Люди перед собором обсуждают, что Григория Отрепьева предали анафеме, а «царевичу поют теперь вечную память». Из церкви выходит Годунов и к нему обращается плачущий юродивый Николка, жалуясь, что «Николку маленькие дети обижают… Вели их зарезать, как зарезал ты маленького царевича». Бояре хотели схватить юродивого, но царь распорядился оставить его, прося Николку помолиться за него. Но тот прокричал ему в след: «Нет, нет! нельзя молиться за царя Ирода — богородица не велит».
Севск
Заняв Севск, Самозванец допрашивает пленного московского дворянина и узнает, что в Москве Годунов казнит всех, кто что-либо говорит о Лжедмитрии. Бросив на 50-тысячное русское войско свою 15-тысячную армию, Самозванец терпит полное поражение. Чудом спасшись, он с кучкой единомышленников скрывается в лесу.
Москва. Царские палаты
Царь обеспокоен, что Лжедмитрий, несмотря на поражение, снова собрал войско. Годунов не доволен боярами. Он хочет назначить воеводой талантливого, но не родовитого Басманова. Спустя несколько минут после их разговора царю становится плохо:
«На троне он сидел и вдруг упал —
Кровь хлынула из уст и из ушей».
Умирающий царь просит оставить его с Феодором, обращается к сыну:
«Ты царствовать теперь по праву станешь.
Я, я за все один отвечу богу…»
Годунов наставляет сына, рекомендует избрать себе советником Шуйского, а командиром войска назначить Басманова. К ним входят бояре, святители, патриарх, царица и царевна. Бояре присягают на верность новому царю. Над умирающим «начинается обряд пострижения».
Ставка
Пушкин сообщает Басманову, что Лжедмитрий предлагает перейти на его сторону, за что Басманов получит «первый чин в московском царстве». Басманов отвечает, что уже присягнул Феодору и знает, что Дмитрий самозванец. Пушкин объясняет, что сила Самозванца – в народном мнении и просит того подумать над предложением.
Лобное место
Пушкин обращается к народу с новостью о смерти Бориса Годунова. Князь призывает народ присягнуть Дмитрию: «целуйте крест законному владыке». С амвона кто-то закричал «Народ, народ! в Кремль! в царские палаты! Ступай! вязать Борисова щенка!» и народ, шумя, направился к Кремлю.
Кремль. Дом Борисов
Феодор и Ксения находятся под стражей. Оказавшийся у стен народ возмущается: «Отец был злодей, а детки невинны». В дом Годунова заходят бояре с тремя стрелками. Доносится шум, звуки драки, визг. Отворяются двери, на крыльце появляется Мосальский:
«Народ! Мария Годунова и сын ее Феодор отравили себя ядом. Мы видели их мертвые трупы.
Народ в ужасе молчит.
Что ж вы молчите? кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!
Народ безмолвствует».
Заключение
В произведении «Борис Годунов» Пушкин подымает ряд важнейших тем, касающихся природы власти – как власти народной, так и тиранического господства одного человека. На примере жизни Бориса Годунова показана трагедия власти – царь хотел добра для своего народа, но добиться влияния мог только через кровопролитие. Однако народ не принял цареубийцу. В финале произведения новый правитель делает то же самое – убивает наследников Годунова. Люди наконец понимают, что на престол пришел не обиженный наследник, а убийца сирот. Ужаснувшись, «народ безмолвствует».
Краткое содержание «Бориса Годунова» с историей создания
Трагедия писалась в Михайловском с декабря 1824 г. по ноябрь 1825 г. Напечатана впервые только в 1831 г. На сцене при жизни Пушкина не могла быть поставлена по цензурным соображениям. Пушкин несколько раз читал ее публично, после возвращения из ссылки в 1826 г., в Москве и позже в Петербурге.
В двадцати трех сценах «Бориса Годунова» выразительно и исторически верно показана эволюция настроений народа в изображаемую эпоху: сначала политическое равнодушие, инертность, затем постепенное нарастание недовольства, все усиливающееся и, наконец, разрастающееся в народное восстание, бунт, свергающий с престола молодого царя, после чего народ, возложивший все свои надежды на нового, «законного» царя, снова теряет свою политическую активность и превращается в пассивную толпу, ожидающую решения своей судьбы от царя и бояр. Такой характер, как известно, имели все народные восстания до появления на исторической сцене пролетариата. Пушкин несколько сдвинул, сократил процесс народного движения начала XVII в., завершив события своей трагедии воцарением Димитрия Самозванца. Между тем в действительности события бурно развивались и дальше, и кульминацией, высшим подъемом революционных настроений и действий борющегося против своих угнетателей народа было не свержении династии Годуновых (как у Пушкина), а более позднее движение, предводимое Болотниковым. Однако, несмотря на эту историческую неточность, общая схема событий дана у Пушкина очень верно и в высшей степени проницательно.
Что главным героем пушкинской трагедии является, но Борис Годунов с его преступлением и не Григорий Отрепьев с его удивительной судьбой, а народ, видно из всего содержания и построения трагедии. О народе, его мнении, его любви или ненависти, от которых зависит судьба государства, все время говорят действующие лица пьесы: Шуйский и Воротынский (в 1‑й сцене — «Кремлевские палаты»), Борис в своем знаменитом монологе (в 7‑й сцене), Шуйский и боярин Афанасий Пушкин (в 9‑й сцене — «Москва. Дом Шуйского»), Борис, Патриарх и Шуйский в Царской Думе (сцена 15‑я), Пленник (в 18‑й сцене, «Севск»), Борис и Басманов (в 20‑й сцене— «Москва. Царские палаты») и, наконец, Гаврила Пушкин — человек, по замыслу Пушкина, вполне понимающий политическую и общественную ситуацию (21‑я сцена, «Ставка»):
Но, знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?
Не войском, нет, не польскою помогой,
А мнением, да, мнением народным…
Сам народ, угнетенная масса, участвует в трагедии в шести сценах. В первой из них (2‑я сцена трагедии — «Красная площадь») мы слышим речи более культурных представителей низших классов; это, может быть, купцы, духовные лица (см. традиционно-церковный стиль их реплик). Они обеспокоены положением страны без царя («О боже мой! Кто будет нами править? О горе нам!»). В следующей сцене («Девичье поле. Новодевичий монастырь») действует народная масса, равнодушная к политике, плачущая и радующаяся по указке бояр («О чем там плачут?» — «А как нам знать? то ведают бояре, не нам чета…» — «Все плачут, заплачем, брат, и мы…» — «Что там еще?» — «Да кто их разберет?..»).
За пять лот царствования Бориса Годунова настроение народа меняется. В сцене «Равнина близ Новгорода Северского» воины Бориса (тот же народ) стремительно бегут от войск Самозванца не потому, что они боятся поляков и казаков, а потому, что не хотят сражаться за царя Бориса против «законного» царевича, воплощающего, по их мнению, надежды на освобождение — прежде всего от крепостного права, введенного Борисом. Об этом говорит в сцене «Москва. Дом Шуйского» умный боярин Афанасий Пушкин в разговоре с Шуйским: «…А легче ли народу? Спроси его! Попробуй самозванец им посулить старинный Юрьев день (то есть освобождение от крепостной зависимости. — С. Б.), так и пойдет потеха!» — «Прав ты, Пушкин», — подтверждает хитрый и дальновидный политик Шуйский. В 17‑й сцене («Площадь перед собором в Москве»), отношение народа к Борису обнаруживается уже не просто нежеланием сражаться за него («тебе любо, лягушка заморская, квакать на русского царевича; а мы ведь православные!»), а выражено прямо в угрожающих репликах толпы («Вот ужо им будет, безбожникам») и в словах юродивого, громко обличающего царя при несомненном сочувствии народа. В предпоследней сцене трагедии («Лобное место») народ уже хозяин столицы: с ним (а не с боярами) ведет переговоры посланный Самозванцем Гаврила Пушкин; на Лобном месте (на «трибуне»), оказывается подлинный представитель народа, мужик; он дает сигнал мятежу («Народ! Народ! В Кремль, в Царские палаты! Ступай! вязать Борисова щенка!»), после чего перед зрителями развертывается сцена народного бунта. Наконец, в последней сцене, действие которой происходит всего через десять дней после предыдущей, народ — снова пассивный, успокоившийся после того, как свергнул с престола «Борисова щенка» и поставил над собой настоящего, «законного» царя. Снова, как вначале (в сцене «Девичье поле»), когда дело идет о делах государственных, он считает, что «то ведают бояре, не нам чета» (ср. в этой сцене почтительные реплики: «Расступитесь, расступитесь. Бояре идут… — Зачем они пришли? — А, верно, приводить к присяге Феодора Годунова»). И снова тот же народ, несмотря на то, что только что с ужасом узнал о злодейском убийстве юного Федора и его матери, готов по приказу боярина Мосальского послушно славить нового царя, как вначале по приказу бояр и патриарха славил Бориса Годунова: «Что ж вы молчите? — спрашивает Мосальский, — кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович! Народ: Да здравствует царь Димитрий Иванович».
Так кончалась первоначально пушкинская трагедия. Но позже, в 1830 г., готовя ее к печати, Пушкин внес в это место небольшое, но крайне значительное изменение: после выкрика Мосальского — «народ безмолвствует»… Идейный смысл произведения не изменился, спад волны революционного настроения народа остается тем же, но это угрожающее безмолвие народа, заканчивающее пьесу, предсказывает в будущем новый подъем народного движения, новые и «многие мятежи».
«Борис Годунов» написан Пушкиным не как трагедия совести царя-преступника, а как чисто политическая и социальная трагедия. Главное содержание знаменитого монолога Бориса («Достиг я высшей власти…») — не ужас его перед «мальчиками кровавыми», а горькое сознание, что его преследуют незаслуженные неудачи. «Мне счастья нет», — дважды повторяет он. Больше всего винит он в своем несчастии народ, который, по его убеждению, несправедливо ненавидит его, несмотря на все «щедроты», которыми он старался «любовь его снискать». Забывая о главной причине ненависти — крепостном ярме, которое он наложил на народ, — Борис припоминает все свои «благодеяния» и возмущается неблагодарностью народа. Причиной этой неблагодарности он считает лежащую будто бы в основе народного характера склонность к анархии. Народ якобы ненавидит всякую власть:
Живая власть для черни ненавистна —
Они любить умеют только мертвых…
Это глубоко неверное и несправедливое обобщение нужно Борису для того, чтобы свалить на народ («чернь», как говорит Борис) причину враждебных отношений между царем и народом. Еще резче ту же мысль Борис высказывает за несколько минут до смерти в своем последнем разговоре с Басмановым (сцена 20‑я — «Москва. Царские палаты»).
Лишь строгостью мы можем неусыпной
Сдержать народ… Нет, милости не чувствует народ:
Твори добро — не скажет он спасибо;
Грабь и казни — тебе не будет хуже.
Григория Отрепьева, в отличие от Годунова, Пушкин изображает не серьезным государственным деятелем, а политическим авантюристом. Он умен, находчив, талантлив 5) ; он человек горячий, увлекающийся, добродушный — и в то же время совершенно беспринципный в политическом отношении. Григорий прекрасно понимает, что не он «делает историю», не его личные качества и усилия являются причиной его беспримерных успехов. Григорий чувствует, что подымается на волне народного движения, и потому его мало тревожат отдельные неуспехи и поражения его войск во время войны с Борисом. Этой теме в трагедии специально посвящена короткая сцена (19‑я) «Лес», где Самозванец (в противоположность своим спутникам) обнаруживает полную уверенность в конечном успехе своей борьбы, несмотря на жестокий разгром его войск в сражении.
О патриархе Иове, верном помощнике Годунова во всех его делах, Пушкин писал Н. Раевскому в 1829 г.: «Грибоедов критиковал мое изображение Иова; патриарх, действительно, был человеком большого ума, я же по рассеянности сделал из него дурака» (подлинник письма по-французски) Пушкин имеет в виду сцену 15‑ю («Царская дума»), где патриарх в длинной, цветистой речи, упиваясь своим красноречием, обнаруживает удивительную глупость и бестактность, чем ставит в крайне неловкое положение всех слушателей. Он перед всей Думой объявляет, что царевич Димитрий после смерти стал святым, и на его могиле творятся чудеса. Для того чтобы разоблачить перед народом самозванца Григория, он предлагает торжественно довести до сведения народа о новом чудотворце и перенести в Кремль в Архангельский собор его «святые мощи». Ему не приходит в голову, что он тем самым предлагает публично объявить о преступлении царя Бориса: ведь по религиозным представлениям православных, взрослый человек делается святым за свои великие заслуги перед богом, а младенец только в том случае, если он был невинно замучен…
При напечатании «Бориса Годунова» Пушкин изъял из трагедии две сцены, находившиеся в рукописи: «Ограда монастырская» и «Замок воеводы Мнишка в Самборе. Уборная Марины» (см. «Из ранних редакций», стр. 499—503). В первой из них Пушкину хотелось показать, что на путь рискованной политической интриги юного, пылкого и томящегося в монастыре Григория натолкнул какой-то более опытный в житейском отношении «монах», «злой чернец». Во второй — раскрывались некоторые черты холодной авантюристки, красавицы Марины. Исключение этих сцен (не очень нужных в развитии трагедии) нисколько не повредило художественному и идейному содержанию пьесы, тем более что наличие их нарушало бы единство принятого Пушкиным для его трагедии стихотворного размера — нерифмованного пятистопного ямба).
Приводимый в разделе «Из ранних редакций» (стр. 506) отрывок монолога Григория «Где ж он? где старец Леонид?» относится, вероятно, к ранней стадии работы Пушкина над «Борисом Годуновым».
Свою трагедию Пушкин посвятил памяти Карамзина, умершего в 1826 г. и не успевшего познакомиться с пушкинской пьесой. Это нисколько не значило, что Пушкин разделял историческую концепцию Карамзина — ультрамонархическую и морально-религиозную. Пушкин, несмотря на кардинальное разногласие свое с Карамзиным по политическим и обще-историческим вопросам, глубоко уважал знаменитого историка за то, что тот не искажал фактов в угоду своей реакционной концепции, не скрывал, не подтасовывал их, — а только по-своему пытался их истолковать.
«Несколько отдельных размышлений в пользу самодержавия, красноречиво опровергнутых верным рассказом событий», — так называл Пушкин эти морально-религиозные и монархические рассуждения Карамзина. Он верил в объективность приводимых историком фактов и высоко ценил его научную добросовестность. «“История государства Российского” есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека», — писал он.
